Учение «Свидетелей Иеговы»: Изображения, служащие объектом почитания или культа, являются идолами и неприемлемы для истинных христиан. К ним могут относиться кресты, статуи, картины и любые другие предметы, являющиеся подобием чего-либо на небе или на земле. Библия не разрешает использовать какие-либо изображения в качестве помощи для обращения к Богу в молитве. В ней говорится, что нашему Создателю угодно поклонение «в духе и истине», что Он ненавидит идолопоклонство и требует исключительной преданности Себе. Поэтому было бы неправильно изготавливать изображения, чтобы почитать Бога с их помощью.

«Исх. 20:4,5, СП: "Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой, Бог ревнитель" (курсив наш.— Ред.). (Заметьте, что запрещалось не только поклоняться изображениям, но даже их делать.)»

Какой странный аргумент! Ведь в публикациях Общества Сторожевой Башни присутствует огромное количество изображений «того, что на небе вверху, и что на земле внизу». Да, «Свидетели Иеговы» не поклоняются этим изображениям, но, тем не менее их делают. А это категорически запрещено, согласно их интерпретации слов Исх. 20:4-5! Следовательно, «Свидетели Иеговы» здесь входят в противоречие со собственным же толкованием Библии, изготавливая религиозную литературу с изображениями многомиллионными тиражами. Кроме того, если прочитать книгу Исход далее, то мы увидим, как Бог повелевает пророку Моисею сделать священные изображения: «...И сделай из золота двух херувимов» (Исх. 25:18). Помимо этого, на завесе, отделяющей святое святых в скинии, также были вышиты изображения херувимов: «Скинию же сделай из десяти покрывал (...) и херувимов сделай на них искусною работою (...) И сделай завесу... искусною работою должны быть сделаны на ней херувимы» (Исх. 26:1,31). После этого Господь повелел освятить эти изображения и считать их «великой святыней»: «Cделай из сего миро для священного помазания (...) и помажь им скинию собрания и ковчег откровения (…) и освяти их, и будет святыня великая: всё, прикасающееся к ним, освятится» (Исх. 30:25-29). Позже в храме, выстроенном царём Соломоном, были также сделаны различные изображения: «И на всех стенах храма кругом сделал резные изображения херувимов и пальмовых дерев, и распускающихся цветов, внутри и вне (...) На двух половинах дверей из масличного дерева он сделал резных херувимов и пальмы и распускающиеся цветы и обложил золотом» (3Цар. 6:29). Люди, поклоняясь Богу, видели изображения херувимов точно так же, как видят их сейчас православные в своих храмах. Здесь очень важно отметить, что царю Соломону не было дано специального повеления от Бога делать изображения, однако Господь не только не отверг сделанного храма, но, напротив, благословил его: «После того, как Соломон кончил строение храма Господня и дома царского (...) явился Соломону Господь во второй раз, как явился ему в Гаваоне. И сказал ему Господь: Я услышал молитву твою и прошение твоё, о чём ты просил Меня. Я освятил сей храм, который ты построил, чтобы пребывать имени Моему там вовек; и будут очи Мои и сердце Моё там во все дни» (3Цар. 9:1-3). Человек всегда нуждался в некоторых внешних напоминаниях, которые бы направляли его помышления и чувства от земли к небу, от жизни мирской к жизни духовной, к Богу. Отсюда и вполне естественная потребность в видимых атрибутах религиозного поклонения: потребность в храмах, священных изображениях, обрядах, молитвах, песнопениях и т. п. Как же согласовать всё это со словами Бога в Исх. 20:4-5? Необходимо рассмотреть их в контексте: «Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов пред лицем Моим. Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу...» и далее. То есть Господь воспрещает создавать не любые изображения, а только идольские, которые обоготворяются, вследствие чего они подменяют собой истинного Бога. Суть заповеди в том, что никакое изобpажение не должно воспpиниматься в качестве божественного существа, творение не должно занимать место Твоpца. Отличной иллюстрацией является история медного змея, которого Бог Сам повелел сделать: «И сказал Господь Моисею: сделай себе змея и выставь его на знамя, и ужаленный, взглянув на него, останется жив» (Числ. 21:8). Изготовленный Моисеем змей представлял собой пример изображения, через которое действовал Сам Господь, подавая Свою чудесную помощь тем, кто с верой в Него взирал на это изображение. Учитывая, что медный змей являлся символическим предызображением Христа-Спасителя, аналогия с христианскими священными образами прослеживается практически полная (Иоан. 3:14). Однако когда израильтяне стали относиться к этому изображению как к богу и даже придумали ему особое, личное имя «Нехуштан», то есть фактически превратили его в кумир (идол), то царь Езекия предпочёл совсем уничтожить змея, чтобы пресечь сползание народа в язычество (4Цар. 18:4). И вот в этом смысле иконы чисты в глазах Господа и угодны Ему, поскольку православные христиане не считают саму деpевянную доску своим Богом. Их молитвы, совершаемые перед священными образами, адресованы не самому изображению, а Тому, Кто на нём представлен. Взирая на образ, человек умом обращается к Первообразу. Икона — это окно в небесный мир, она соединяет нас с бесконечным, перенося из царства земли в Небесное Царство; её созерцание создаёт особую, молитвенную настроенность в душе верующего человека, позволяет сосредоточиться мыслями на адресате молитвы. Священные изображения являются таким же способом приближения к Богу, как и чтение Священного Писания, только в более доступной для нашего восприятия форме. Однако в Православии нет требования молиться именно перед иконами.

Напоследок разберём вопрос допустимости поклонения священным изображениям. «Свидетели Иеговы» считают, будто вторая заповедь Декалога запрещает такие действия. Тем не менее, это является очевидным заблуждением, поскольку в Библии есть немало примеров, когда древние иудеи поклонялись изображениям:
«Иисус разодрал одежды свои пал лицом своим на землю пред ковчегом Господним и лежал до самого вечера, он и старейшины Израилевы» (Иис. Нав. 7:6) [Иисус Навин молился, упав на землю перед ковчегом Божьим, на котором были изображены два херувима. И эта молитва была услышана Господом]
«И пошёл Моисей и Аарон от народа ко входу скинии собрания и пали на лица свои, и явилась им слава Господня» (Числ. 20:6) [На покрывалах скинии были изображения херувимов, которые являлись не простым украшением, ибо находись только при скинии и нигде больше. Эти образы были священны]
«Превозносите Господа Бога нашего и поклоняйтесь подножию Его: свято оно!» (Пс. 98:5; см. также Пс. 131:7) [«Подножием» Господа назывался ковчег, на крышке которого были изображены херувимы (2Цар. 6:2; 4Цар. 19:15; срав. с Исх. 25:22 и Числ. 7:89). Поэтому поклонение подножью являлось, по сути, и поклонением изображённым на нём херувимам]
«А я, по множеству милости Твоей, войду в дом Твой, поклонюсь святому храму Твоему в страхе Твоём» (Пс. 5:8) [Царь Давид желал поклониться «святому храму» Бога, в котором имелись священные изображения. Не просто говорит «поклонюсь», но — «в страхе Твоём», то есть хотя Давид и кланяется храму, но боится не храма, а Бога]
«При всякой молитве, при всяком прошении, какое будет от какого-либо человека во всём народе Твоём Израиле, когда они почувствуют бедствие в сердце своём и прострут руки свои к храму сему, Ты услышь с неба, с места обитания Твоего, и помилуй» (3Цар. 8:38) [На всех стенах и на входе храма Соломона были сделаны резные изображения херувимов, поэтому люди, простирая во время молитвы руки к храму, простирали их к этим священным изображениям]
«Когда так молился Ездра и исповедывался, плача и повергаясь пред домом Божиим, стеклось к нему весьма большое собрание Израильтян, мужчин и женщин и детей, потому что и народ много плакал» (Ездр. 10:1) [В храме, выстроенном Зоровавелем, были резные изображения херувимов с человеческими и львиными лицами (Иез. 41:17-25). Если уж первосвященник Ездра, «книжник, сведущий в законе Моисеевом» (Ездр. 7:6), повергался перед изображениями, то почему нам нельзя делать того же?]
Таким образом, если, как утверждает Общество Сторожевой Башни, во второй заповеди Декалога содержится запрещение поклоняться любому изображению, то её нарушителями следовало бы бы признать многих (если не всех) благочестивых мужей ветхозаветного периода. Но это явный абсурд, следовательно толкование «Свидетелями Иеговы» текста Исх. 20:4-5 является глубоко ошибочным. В действительности второй заповедью Господь запретил поклонение и служение изображениям ложных богов, обоготворяемым предметам, которые занимают место истинного Бога. Во всех приведённых примерах поклонение скинии, храму и ковчегу завета (и присутствующим на них изображениях) носило не служебный, а почитательный характер, то есть эти предметы почитались в качестве святынь, а не богов. Но к священным изображениям в православном христианстве отношение такое же — им поклоняются не как богам, а как святыням народа Божьего. А это значит, что «Свидетели Иеговы» не имеют библейских оснований упрекать христиан в нарушении второй заповеди.

«Лев. 26:1, ПАМ: "Не делайте себе идолов и истуканов, и столпов ["священную колонну", НМ] не ставьте у себя, и камней с изображениями не кладите в земле вашей, чтобы кланяться пред ними; ибо Я Иегова, Бог ваш". (Нельзя было устанавливать никаких изображений, чтобы поклоняться им.)»

«Свидетели Иеговы» дают неверную интерпретацию этого места Священного Писания. Речь идёт не о запрете на создание каких-либо священных изображений, а о недопустимости изготовления «идолов и истуканов», то есть изображений языческих божеств. В Библии изображения религиозного характера подразделяются на две категории: разрешённые (священные, истинные) и запрещённые (идольские, ложные). Хотя они и имеют между собой некоторые внешние сходные черты, но смешивать их не следует. Одним из признаков, по которым отличают истинное изображение от ложного, является реальность изображаемого на нём. Например, среди язычников были почитаемы изваяния различных мифологических (несуществующих, выдуманных) существ: полулюдей-полуживотных, драконов и т. п. На священных же изображениях запечатлено то, что существует или существовало в действительности: Бог, Ангелы или какой-либо библейский персонаж, а также различные события священной истории. Другой важный признак: религиозное значение изображения. Язычники обожествляли сами культовые изваяния, верили, что они живые, наделены сознанием и обладают божественными атрибутами. Языческим истуканам мазали «уста» жертвенной кровью и даже одевали их. Согласно свидетельству пророка Исайи, язычник «часть дерева сожигает в огне, другою частью варит мясо в пищу, жарит жаркое и ест досыта (...) А из остатков от того делает бога, идола своего, поклоняется ему, повергается перед ним и молится ему, и говорит: "спаси меня, ибо ты бог мой"» (Ис. 44:16). О том же говорит и пророк Аввакум: «Что за польза от истукана, сделанного художником, этого литаго лжеучителя, хотя ваятель, делая немые кумиры, полагается на своё произведение? Горе тому, кто говорит дереву: "встань!" и бессловесному камню: "пробудись!" Научит ли он чему-нибудь? Вот, он обложен золотом и серебром, но дыхания в нём нет» (Авв. 2:18). Если бы для язычников их идолы были лишь изображениями богов, то эти и прочие упрёки пророков были бы просто бессмысленны. Их критика языческих практик, их речи били бы мимо цели и носили характер скорее клеветнический, нежели обличительный. Таким образом, идолослужение было для древних евреев не изменением способа поклонения Богу, а сменой самого объекта поклонения. Господь о Своём народе, уклонившемся в пучину языческого безумия, говорит: «Народ Мой вопрошает своё дерево и жезл его даёт ему ответ; ибо дух блуда ввёл их в заблуждение, и, блудодействуя, они отступили от Бога своего» (Ос. 4:12). Раз Сам Бог, ведающий помышления идолопоклонников, говорит, что те вопрошают именно дерево (а не Бога перед деревом!), то, значит, так оно и было. И в этом заключается второе и главное отличие иконы от идола, поскольку христиане не обращаются именно к ней и не считают её живой, способной услышать и как-то помочь. Ни одному православному христианину и в голову не придёт сказать в адрес изображения: «О, святая икона, спаси меня! Помоги мне, ты — мой Бог!». Возможно, «Свидетелей Иеговы» смущает выражение «поклонение иконам». Однако следует понимать, что слово «поклонение» многозначно. Есть поклонение как всецелое священное служение, и оно принадлежит только Богу. Христиане с этим и не спорят. Но есть поклонение как почитание, как уважительное отношение, как воздание чести, и оно вполне допустимо по отношению к материальным святыням, священным изображениям. Следовательно, обвинения «Свидетелей Иеговы» просто безосновательны.

«2 Кор. 6:16, СП: "Какая совместность храма Божия с идолами? Ибо вы — храм Бога живого".
1 Иоан. 5:21, СП: "Дети! храните себя от идолов"»

В перечисленных местах идёт речь об изображениях ложных — об идолах. Истинные же изображения, священные, Бог одобрял (Исх. 25:18) и даже творил через них чудеса (Иис. Нав. 3:15; Числ. 21:9; 1Цар. 5:1-12), потому что они не заменяли Его, а напоминали о Нём, вызывая и поддерживая у израильского народа чувство благоговения пред Ним. Точно так же и священные христианские образы не подменяют собой Бога, а возводят нашу мысль к Нему.

Если бы Господь был против использования в религиозном поклонении изображений и священных предметов вообще, то зачем же Он исполнил Духом Своим Веселеила, сына Урия, и дал ему в помощники Аголиава, чтобы они сделали скинию, ковчег и резные изображения (Исх. 31:1-11)? Предмет, которому люди поклоняются, становится идолом, только когда его начинают обожествлять, приписывать функции Бога. Если же предмет просто благоговейно почитается и при этом не отождествляется в сознании верующего с божеством, то ни о каком «идолопоклонстве» не может быть и речи. Вспомним ковчег завета — самую главную святыню древнего Израиля. Даже место, где он обыкновенно находился, называлось «Святое Святых». Перед ковчегом возжигали лампады (Исх. 37:17,23), воскуряли фимиам (Исх. 30:1-8; Лев. 16:12-13), приносили всесожжения (3Цар. 3:15), пели духовные песни (1Пар. 16:4-6), поклонялись (Иис. Нав. 7:6; Пс. 131:7). Для внешнего наблюдателя могло бы показаться, что древние евреи ничем не отличались от окружающих их идолопоклонников. На самом же деле их отношение к этому материальному предмету было принципиально иным: относясь к ковчегу завета с величайшим благоговейным трепетом, они, тем не менее, чётко проводили грань между ним и истинным Богом, не путая их между собой. И глядя на практику древнего Израиля, мы понимаем, что не всё, что создано человеческими руками для религиозных целей, «оскверняет». Оскверняет хождение вослед «богов иных» (Иер. 16:11), чего у православных христиан и нет. А тех, кто наделяет сами священные изображения разумом и волей, считая их одушевлёнными и производящими божественные действия, и поклоняется им, таковых Церковь Божия анафематствует как идолослужителей: «Поелику сей Собор яснейшим образом даёт разуметь, как должно поклоняться святым иконам, когда предаёт проклятию и отлучению тех, которые воздают иконам поклонение Божеское или называют православных, поклоняющихся иконам, идолослужителями, то вместе с ним и мы предаём анафеме тех, которые или Святому, или Ангелу, или иконе, или Кресту, или мощам святым, или священным сосудам, или Евангелию, или другому чему, "елика на небеси горе и елика на земли и в море", воздают такую честь, какая прилична единому в Троице Богу. Равно анафематствуем и тех, которые поклонение иконам называют идолослужением, и потому не поклоняются оным, не чтут Креста и Святых, как заповедала Церковь» ("Послание восточных Патриархов о Православной вере", 1723 г.). Ставя знак равенства между христианскими иконами и языческими идолами, «Свидетели Иеговы» обличают самих себя в том, что не могут «отличать священное от несвященного и нечистое от чистого» (Лев. 10:10), то есть не имеют в себе дарование Духа Святого к таковому различению.

«Допустимо ли использовать изображения как помощь в поклонении истинному Богу?
Иоан. 4:23, 24, СП: "Истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе. Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине". (Люди, которые стремятся приблизиться к Богу, используя изображения, не поклоняются ему "в духе", потому что их поклонение зависит от того, что видимо.)»

В словах «Свидетелей Иеговы» было бы гораздо больше убедительности, если бы сами они просто собирались вместе в чистом поле, пели духовные песни собственного сочинения да молились Богу. Однако же они для совершения своего поклонения строят специальные «залы Царства», посвящают их Иегове, печатают множество публикаций и изучают их. В одном из выпусков журнала «Сторожевая Башня» говорилось: «Если мы не прислушиваемся к "гласу" Иеговы, ясно звучащему в Писании и основанных на Библии публикациях, то вскоре мы можем обнаружить, что "отдаляемся от живого Бога"» (журнал "Сторожевая Башня" от 15 июля 1998 г., стр. 14). Другими словами, без чтения Библии и литературы Общества Сторожевой Башни человек не только не приблизится к Богу, но и даже отдалится от Него. Однако и Библия, и публикации Общества являются материальными предметами. Выходит, что и «Свидетели Иеговы» не поклоняются чисто «в духе», так как их поклонение тоже зависит «от того, что видимо»! Очевидно, что материальные предметы не являются препятствием поклонению в духе и истине, а напротив, научают нас богопознанию, через них верующие могут получить освящение (Исход. 30:25-29), Божье благословение (2Цар. 6:11-12) и даже исцеление от телесных недугов (Чис. 21:8-9; Марк. 6:56; Деян. 19:11-12).

Для верного понимания Иоан. 4:23-24 необходимо обратить внимание на ближайший контекст, то есть на вопрос женщины-самарянки. Он касался не сути истинного богопочитания, не того, нужны или не нужны храмы или религиозные святыни, а исключительно места религиозного поклонения. В глубокой древности между самарянами и иудеями существовал спор: первые утверждали, что Богу нужно поклоняться на горе Гаризим, вторые держались мнения, что единственно законное место для этого — Иерусалим. Отголосок этого спора и слышен в вопросе самарянки. Христос же в ответ обращает внимание той женщины на то, что Бог является Духом, то есть Он вездесущ, а потому земной храм для поклонения Ему может быть сооружён в любом месте.

«2 Кор. 5:7, СП: "Мы ходим верою, а не видением ["а не тем, что мы видим", СмП]"»

Чтобы верно понять смысл любого текста, его необходимо рассматривать в контексте. Итак, Апостол пишет: «Ибо знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворённый, вечный. От того мы и воздыхаем, желая облечься в небесное наше жилище; только бы нам и одетым не оказаться нагими. Ибо мы, находясь в этой хижине, воздыхаем под бременем, потому что не хотим совлечься, но облечься, чтобы смертное поглощено было жизнью. На сие самое и создал нас Бог и дал нам залог Духа. Итак мы всегда благодушествуем; и как знаем, что, водворяясь в теле, мы устранены от Господа, — ибо мы ходим верою, а не видением, — то мы благодушествуем и желаем лучше выйти из тела и водвориться у Господа» (2Кор. 5:1-8). Святой Павел говорит, что пока мы находимся в этом удобостраждующем смертном теле, мы отчуждены, «устранены от Господа», потому что чисто визуально Он скрыт от человеческого взора. Однако по вере нашей в Него, Господь пребывает с нами, даже если мы этого не видим. Таким образом, процитированные слова Апостола Павла к священным изображениям не относятся, а затрагивают совсем другую тему. Сам же он не видел ничего дурного в использовании образов в христианском поклонении. Так, он приходил в иерусалимский храм для поклонения Богу перед находившимися там рельефными и вышитыми на ткани изображениями (Деян. 21:26-27; 24:11); впрочем, то же делали и другие Апостолы (Деян. 2:44-47; 3:1). Также в своём Послании к Галатам Павел приводит в пример изготовленный образ Распятия, выступая против проповеди возврата под бремя ветхого закона, от которого избавил Христос. «Если законом оправдание, то Христос напрасно умер», — подчёркивает он (Гал. 2:21) и удивляется тем, как легко галаты приняли идеи иудействующих, ведь у них перед глазами было изображение распятого Господа: «О, несмысленные Галаты, кто вас заворожил — вас, у которых пред глазами Иисус Христос изображён был распятым?» (Гал. 3:1, ПЕК). О наличии священных образов у первых христиан свидетельствует и археология: на стенах христианских катакомб находят изображения Спасителя, Богородицы, святых Апостолов, креста.

«Ис. 40:18, ПАМ: "Кому вы уподобите Бога? И какой образ поставите в сходство с Ним?"»

Всё верно, ибо поскольку израильский народ был склонен к идолопоклонству, то Бог и не удостоил его видеть Себя в каком-либо образе: «Вы приблизились и стали под горою, а гора горела огнём до самых небес, и была тьма, облако и мрак. И говорил Господь к вам из среды огня; глас слов Его вы слышали, но образа не видели, а только глас (...) Твёрдо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил к вам Господь на Хориве из среды огня, дабы вы не развратились и не сделали себе изваяний, изображений какого-либо кумира, представляющих мужчину или женщину, изображения какого-либо скота, который на земле, изображения какой-либо птицы крылатой, которая летает под небесами (...) и дабы ты, взглянув на небо и увидев солнце, луну и звёзды и всё воинство небесное, не прельстился и не поклонился им и не служил им» (Втор. 4:11-19). Обратите внимание: единственной причиной запрета каких-либо попыток изобразить Господа названо то, что «вы не видели никакого образа». Бог являлся только некоторым угодившим Ему людям (Быт. 18:1-3; 32:30; Числ. 12:8; 3Цар. 22:19; Иез. 1:26-2:1; Дан. 7:9-13; Ис. 6:1-5). Однако в Новом Завете ситуация поменялась:
«Бог явился во плоти» (1Тим. 3:16)
«Слово было Бог (...) И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца» (Иоан. 1:1,14)
«Видевший Меня видел Отца» (Иоан. 14:9)
И это реальный факт — Бога, наконец таки, увидел весь израильский народ (Иоан. 1:31). А что видимо, то и изобразимо, потому ветхий запрет более не имеет силы. На вопросы, заданные в Ис. 40:18 иудеи, конечно, ничего не могли отвечать, христиане же — могут: мы изображаем воплотившегося Бога на святых иконах в человеческом образе: в виде младенца (Лук. 2:11-16), отрока (Лук. 2:43), мужа зрелого возраста (Лук. 3:23; Иоан. 8:57), старца (Дан. 7:9; Откр. 1:13-14).

«Деян. 17:29, СП: "Мы, будучи родом Божиим, не должны думать, что Божество подобно золоту, или серебру, или камню, получившему образ от искусства и вымысла человеческого"»

Православные христиане с этим согласны: вымыслу человеческому поклоняться нельзя. Но разве Иисуса Христа придумали люди? К тому же изображается на иконе не «Божественная природа» («Божество», греч. «θειος»), невидимая, неосязаемая, невещественная, неописуемая, неограниченная, но — Вторая Ипостась Пресвятой Троицы, Бог Слово по человеческому естеству, воспринятому Им в Воплощении. Природу (в богословском смысле) вообще изобразить невозможно, ибо мы видим и опознаём только конкретное, единичное (ипостась), а никак не общее (природу, сущность). Православная вера гласит, что любое священное изображение тождественно своему первообразу по имени и личности (ипостаси), но не равно по сущности (природе). Уместно вспомнить евангельский случай с монетой кесаря. Обличая книжников и фарисеев, Христос сказал: «Покажите Мне монету, которою платится подать. Они принесли Ему динарий. И говорит им: чьё это изображение и надпись? Говорят Ему: кесаревы. Тогда говорит им: итак отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу» (Матф. 22:19-21). Чеканный профиль на древних монетах не был фотографическим изображением, однако имел надпись с именем изображённого (так же и на святых иконах всегда имеется такая надпись). Если, по слову Христа, подписанное изображение кесаря относилось и принадлежало самому кесарю, то и подписанное священное изображение будет относиться и принадлежать тому, кто на нём изображён и чьё на нём имя. При этом никто, будучи в здравом уме, не скажет, указывая на серебряный лик императора на монете (т. е. на «серебро, получившее образ от искусства человеческого»), что сам римский император является серебряным. Так почему же «Свидетели Иеговы» обвиняют православных христиан в том, что они, изображая воплотившегося Бога на доске или стене храма, якобы «думают», будто Его природа подобна дереву или камню? Мы прекрасно понимаем разницу между объектом и его изображением.

«Нужно ли почитать "святых", считая их посредниками между Богом и людьми, и использовать их изображения в поклонении?»

Давайте внимательно рассмотрим этот вопрос с опорой на Священное Писание. Итак, нужно ли вообще почитать святых? Ответ на этот вопрос очевиден, достаточно вспомнить слова заповеди Божьей: «Почитай отца твоего и мать твою» (Исх. 20:12). Эта заповедь, данная народу израильскому, актуальна и для христиан (Еф. 6:2-3). Если нам следует почитать наших родителей по плоти, то как можно не делать этого в отношении духовных отцов — наставников, чьей вере нам следует подражать (Евр. 13:7)? Чтим же их не на словах только, но на деле, благоговейно поклоняясь им, воздвигая и освящая в их честь храмы, сочиняя им акафисты, рисуя их святые образы. О последнем скажем подробнее, так как это особенно сильно раздражает «Свидетелей Иеговы». Изготовление и использование икон пророков, Апостолов, христианских мучеников, а также праведников из духовенства и мирян, живших образцовой жизнью во Христе, основано на легитимности священных изображений херувимов, изготавливаемых некогда древними иудеями. Как образы херувимов при ветхозаветной скинии (храме) указывали на их пребывание в небесной реальности, так и христианские иконы святых угодников Божьих свидетельствуют об их включении в небесную славу. Апостол Павел о стяжавших благодать Святого Духа говорит: «C Ним страдаем, чтобы с Ним и прославиться» (Рим. 8:17), поэтому если Христос может и достоин изображаться на иконе, то значит, на ней вполне может изображаться и Его верный слуга (срав. с Иоан. 12:26). И если Сам Спаситель в Писании говорит: «Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моём» (Откр. 3:21), то почему бы не дать «побеждающему» оказаться и на иконе? Ничего худого и противного Священному Писанию в этом нет.

«Деян. 10:25, 26, СП: "Когда Пётр входил, Корнилий встретил его и поклонился, пав к ногам его. Пётр же поднял его, говоря: встань; я тоже человек". (Как видно, Петру не понравилось то, что Корнилий поклонился ему. А если так, стал бы он одобрять почитание своих изображений? Смотри также Откровение 19:10.)»

Сотник Корнилий воспринял пришедшего Апостола Петра не за простого человека, а за некое воплощение высших сил и поклонился ему с такими мыслями. На это указывают слова возражения Петра: «Я тоже человек» (стих 26). Язычники были склонны к этому: например, в Листре Апостолов Павла и Варнаву приняли за богов в образе человеческом (Деян. 14:11-15). Примечательно, что Апостолы в тот раз удержали людей от недолжного поклонения похожими словами: «Мы — подобные вам человеки» (Деян. 14:15). Схожесть фраз в обоих случаях указывает на то, что и причины, побудившие Апостолов их произнести, были одинаковы. Но почтительное поклонение себе ни Апостолы, ни благочестивые мужи древности не отвергали (Деян. 5:13; 16:29; 3Цар. 1:23-33; 18:3-8; 4Цар. 2:15-16). И потому мы, христиане, имеем право небоязненно приступать «к духам праведников, достигших совершенства» (Евр. 12:23), воздавая им должное почтение и поклонение.

Довольно не к месту Общество Сторожевой Башни упоминает текст Откр. 19:10, ведь там говорится о поклонении Ангелу Божьему, а не человеку, однако рассмотрим и этот эпизод. Итак, после слов явившегося Апостолу Иоанну Ангела произошло следующее: «Я пал к ногам его, чтобы поклониться ему; но он сказал мне: смотри, не делай сего; я сослужитель тебе и братьям твоим, имеющим свидетельство Иисусово; Богу поклонись; ибо свидетельство Иисусово есть дух пророчества» (Откр. 19:10). Казалось бы, вот прямой запрет на преклонение перед Ангелами, но внимательный анализ данной сцены во свете Библии порождает целый ряд любопытнейших вопросов. Почему Иоанну вообще взбрела в голову мысль кланяться перед Ангелом? Неужели он, Апостол, любимый ученик Господа, старейший на тот момент учитель Церкви, не знал элементарной (по меркам «Свидетелей Иеговы») вещи, что Ангелам нельзя поклоняться? И почему, интересно, он, даже быв поправлен в своей «ошибке», допускает её вновь чуть позже (Откр. 22:8-9)? Первый раз ещё можно списать на неведение, но вторичное нарушение на что спишем? Почему в Библии содержатся примеры поклонения небесным вестникам Божьим со стороны Лота (Быт. 19:1), Маноя и его жены (Суд. 13:20), Валаама (Числ.22:31), Иисуса Навина (Иис. Нав. 5:14-15), Давида со старейшинами Израиля (1Пар. 21:16), когда Божьи посланцы не отвергали их поклонения и не воспрещали им? Вот, сколько сразу возникает вопросов! Эпизод в книге Откровение выглядит не правилом, а, скорее, исключением из общего правила. Обзор схожих сцен в других книгах Священного Писания показывает, что оказание почестей Ангелам (как Божьим представителям) поклонами и падением перед ними ниц было для иудеев обычным делом. Это объясняет, почему Апостол Иоанн дважды попытался поклониться Ангелу: для него это было естественным действием. Чем же объяснить сказанное ему воспрещение? Обратим внимание на причину, указанную самим Ангелом: «Я сослужитель тебе и братьям твоим, имеющим свидетельство Иисусово; Богу поклонись; ибо свидетельство Иисусово есть дух пророчества». Ещё в самом начале своей книги Апостол Иоанн также это отметил: «Я был в духе в день воскресный...» (Откр. 1:10). Итак, он находился в особом экстатическом состоянии, «в духе», и потому совершал в тот момент служение, приравниваемое к служению Ангелов. Они были равны, вот поэтому явившийся ему Ангел и удерживал Иоанна от поклона. В обычной же ситуации, как мы видим из Писания, Божьи вестники принимали почести от людей без возражений.

Мысль о том, что Господу может быть угодно поклонение не Ему Самому, а Его служителям, «Свидетелям Иеговы» кажется чуждой духу Библии. Однако вот, что говорится всё в той же книге Откровение: «Вот, Я сделаю, что из сатанинского сборища, из тех, которые говорят о себе, что они Иудеи, но не суть таковы, а лгут, — вот, Я сделаю то, что они придут и поклонятся пред ногами твоими, и познают, что Я возлюбил тебя» (Откр. 3:9). Здесь сказано, что поклонение иудеев произойдёт при прямом содействии Самого Христа. Если поклониться кому-либо кроме Бога — грешно, то тогда Господь становится пособником греха, ведь Он обещает лично сделать так, что «они придут и поклонятся». Объяснения Организации «Свидетелей Иеговы», приведённые в книге «Откровение: его грандиозный апогей близок!», что-де речь идёт о «поклонении в духовном смысле», неубедительны. Ведь если, например, для христиан недопустим физический блуд, то неужели можно считать позволительным блуд духовный (или блуд в некоем «духовном смысле»)? Очевидно, что грехом будет и то, и другое. Соответственно, если «Свидетели Иеговы» считают, что запрещено кланяться перед кем-либо (кроме Бога) физически, то они должны признать недопустимыми и поклоны в «духовном смысле». Итак, чья же позиция в отношении почитания Божьих служителей выглядит более последовательной и согласующейся с Библией? Очевидно, что не точка зрения «Свидетелей Иеговы», а позиция православных христиан.

«Иоан. 14:6, 14, СП: "Иисус сказал ему: Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня. Если чего попросите во имя Моё, Я то сделаю". (Слова Иисуса ясно показывают, что мы можем приблизиться к Отцу только через него и, если мы о чём-то просим Бога, мы должны делать это во имя Иисуса.)

Наше молитвенное обращение к святым не означает того, что мы хотим подменить ими Отца или Сына. Наоборот, к ним мы относимся не как к божествам-заместителям, а как к людям, которые своей праведной жизнью действительно приблизились к Богу. Поэтому наши просьбы, возносимые в их адрес, как раз подчёркивают ту истину, что только во Христе возможно достижение наиболее полного соединения с Богом: они — наглядный пример для нас, потому мы их и прославляем и чествуем, обращаемся к ним за помощью. Молитвенное обращение к святому человеку это, как правило, просьба о том, чтобы он поддержал нас своей молитвой перед Богом. Мы просим, чтобы они стали нашими сомолитвенниками. Согласно Библии, в этом нет ничего предосудительного:
«И сказал весь народ Самуилу: помолись о рабах твоих пред Господом Богом твоим, чтобы не умереть нам» (1Цар. 12:19)
«Симон же сказал в ответ: помолитесь вы за меня Господу, дабы не постигло меня ничто из сказанного вами» (Деян. 8:24)
Сам Бог повелел обращаться к молитвенному ходатайству угодных Ему людей:
«И сказал ему [Авимелеху] Бог во сне (…) теперь же возврати жену мужу, ибо он пророк и помолится о тебе, и ты будешь жив» (Быт. 20:6-7)
«Итак возьмите себе семь тельцов и семь овнов и пойдите к рабу Моему Иову и принесите за себя жертву; и раб Мой Иов помолится за вас, ибо только лице его Я приму, дабы не отвергнуть вас за то, что вы говорили о Мне не так верно, как раб Мой Иов» (Иов. 42:8)
Конечно, нетрудно угадать и возможное возражение «Свидетелей Иеговы». «То всё говорится о живых лицах, а не о мёртвых», — скажут, скорее всего, они. Однако вера, что после смерти человеческая личность бесследно уничтожается, это вера «Свидетелей Иеговы», а не наша. Мы, христиане, веруем, что Господь Бог, которому служим, не есть Бог мёртвых, но живых, ибо у Него все живы, и что убивающие тело не могут убить душу человека (Лук. 20:38; Матф. 10:28). И в видении, данном Апостолу Иоанну Богослову, Господь показал ему, что праведные души находятся на небесах, в полном сознании, и усердно служат там Богу (Откр. 464,9-10; 6:9-10). Поэтому если молитвы праведников угодны и действенны перед Богом при их жизни, то тем более они должны оставаться таковыми и после их телесной смерти, когда те светлой своей душой «водворяются у Господа» (2Кор. 5:8; см. также Филип. 1:23). Молитва перед Богом за кого-то — это, в первую очередь, проявление христианской любви, а она «никогда не перестаёт» (1Кор. 13:8), даже за гробом. Таким образом, проблема «Свидетелей Иеговы» в восприятии молитв святым заключается главным образом в их неверии библейской истине о посмертном существовании человеческой личности (подробнее см. статью «Душа»).

Также в своих молитвах христиане обращаются к святым за содействием в каких-то богоугодных делах, помощью в болезнях или сложных жизненных обстоятельствах. Библейское обоснование:
«И, возопив, сказал: отче Аврааме! умилосердись надо мною и пошли Лазаря, чтобы омочил конец перста своего в воде и прохладил язык мой, ибо я мучаюсь в пламени сём» (Лук. 16:24)
«И было ночью видение Павлу: предстал некий муж, Македонянин, прося его и говоря: приди в Македонию и помоги нам» (Деян. 16:9)
При этом о прощении грехов и о спасении христиане молят только Бога. И даже обращаясь к Пресвятой Деве Марии, мы обращаемся к ней только как к матери нашего Спасителя, чтобы она просила Его простить наши прегрешения. Вообще, молитвы к святым основаны на очень простой логике. Христос говорит: «Верующий в Меня, дела, которые творю Я, и он сотворит, и больше сих сотворит» (Иоан. 14:12). А одно из Его дел — это выслушивать верующих, помогать им (Матф. 8:5-6; 15:25; Марк. 5:22-23; 9:21-22; Лук. 4:28). И если истинно верующий во Христа должен творить Его дела, то он, в том числе, должен совершать и эти дела, то есть сострадать людям и помогать им. Почему же мы обращаемся не к любому усопшему христианину, а только к определённым лицам? По очень простой причине: как сказано в Библии, «очи Господа обращены к праведным и уши Его к молитве их» (1Петр. 3:12; Пс. 33:16, см. также Притч. 15:29; Иоан. 9:31), то есть перед Богом особенно сильны и весомы молитвы тех, кто своей добродетельной жизнью, христианским подвигом, мученичеством засвидетельствовал истинность своей веры, явил образец христианского жития и завершил с достоинством свой духовный путь к Богу. И многовековой духовный опыт Церкви несчётное число раз подтверждал это.

«1 Тим. 2:5, СП: "Един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус". (Из этих слов следует, что никто, кроме Христа, не может быть посредником между Богом и христианским собранием.)»

Господь Иисус Христос действительно называется в Библии «Ходатаем» — «единым Посредником», потому что «Себя предал для искупления всех» (1Тим. 2:6). Он единственный Ходатай-Искупитель, только Он может даровать нам вечную жизнь. Но молитвенных ходатаев (заступников) перед Богом у нас много:
«На Бога (...) надеемся, что и ещё избавит, при содействии и вашей молитвы за нас, дабы за дарованное нам, по ходатайству многих, многие возблагодарили за нас» (2 Кор. 1:10-11)
«Умоляю вас, братия, Господом нашим Иисусом Христом и любовью Духа, подвизаться со мною в молитвах за меня к Богу» (Рим. 15:30)
«Молитесь о нас (...) Особенно же прошу делать это, дабы я скорее возвращён был вам» (Евр. 13:18-19)
«Приветствует вас Епафрас ваш, раб Иисуса Христа, всегда подвизающийся за вас в молитвах, чтобы вы пребыли совершенны и исполнены всем, что угодно Богу» (Кол. 4:12)
«Я (...) непрестанно благодарю за вас Бога, вспоминая о вас в молитвах моих» (Еф. 1:16)
«Посему и мы с того дня, как о сём услышали, не перестаём молиться о вас и просить, чтобы вы исполнялись познанием воли Его, во всякой премудрости и разумении духовном» (Кол. 1:9)
В Библии есть немало и других примеров, как благочестивые люди в своих молитвах просили у Бога милости ради других лиц. Следовательно, ходатайство Господа Иисуса Христа не исключает ходатайства и заступничества святых.

«Если верующие поклоняются тому, кто представлен на изображении, а не самому изображению, тогда почему одни изображения почитаются больше других?»

В Православии не существует специальных предписаний, какие священные изображения следует почитать больше, а какие — меньше. В «Афонском Патерике» рассказывается, что когда один из монахов счёл икону святого Симеона Мироточивого недостойной поклонения, потому что та была слишком мала, один из афонских старцев сказал ему: «Малый образ, брат мой, при теплоте веры и благоговении, при чистоте ума и непорочности тела, ничем не отличается от большого, потому будь внимателен, воздавай достойную честь святым и их священным ликам, малые они или большие». Поэтому неважно, перед какой именно иконой молится человек: малой или большой, знаменитой или неизвестной, украшенной серебром и золотом или выполненной на простой доске. Все священные образы равнодостойны нашего почитания. Однако люди могут чувствовать особую сердечную теплоту и желание обращаться к святому через определённую икону. Это связано с индивидуальными особенностями каждого конкретного человека. Одному, например, проще и легче настроиться на молитвенный лад перед Иверской иконой Божией Матери, другому — перед иконой «Нечаянная радость». Некоторые изображения святых отмечены необычными явлениями (исцеления, чудесное появление, источение мира и т. п.), что привлекает множество паломников. Это просто результат опыта — например, несколько человек получили исцеление от одинаковой болезни, прикоснувшись к определённой святыне, эти случаи становятся общеизвестными, и, естественно, эта святыня обретает особую значимость. На вопрос, почему по молитве перед некоторыми священными изображениями люди чаще получают исцеления или чаще происходят чудеса, ответ может быть только один: «Всё же сие производит один и тот же Дух, разделяя каждому особо, как Ему угодно» (1Кор. 12:11).

---
Вера древних христиан:
«Для печати же мы должны пользоваться изображением голубя или рыбы, или корабля с надутыми парусами, или же музыкальной лиры, какая изображена была на перстне Поликрата, или же корабельного якоря, какой на своём перстне приказал вырезать Селевк. Если кто рыбак, то перстень должен тому напоминать об Апостолах или же о детях, воспринятых от вод крещения. Идольских же изображений на своих перстнях мы не должны гравировать; не должно и с каким-то почтением относиться к таким перстням; и перстней с изображением меча или лука не должны мы носить: мы, ведь, состоим друзьями мира; не должны мы иметь на своих перстнях и изображений различного рода кубков: мы, ведь, люди воздержанные»
(Климент Александрийский, "Педагог", II-III век)

«И как всякие образы здешнего царя следует почитать ради находящегося на них изображения, так и о нас, имеющих в себе образ Божий, не следует думать, что мы стремимся к совершенной погибели, как презренные (...) Так изображения здешних царей почитаются всеми, хотя бы они были сделаны и не из весьма драгоценных веществ — золота или серебра. Люди, уважая (эти изображения), сделанные из весьма драгоценного вещества, не презирают однако и сделанных из не драгоценного, но почитают всякие на земле, хотя бы они были из гипса или меди. И кто осмелился хулить какое-нибудь из них, тот не отпускается, как хуливший грязь, и не судится, как унижавший золото, но как нечестиво поступивший против Самого Царя и Владыки. И устрояемые из золота изображения Ангелов Его (Бога), Начал и Властей, мы устрояем в Его честь и славу»
(св. Мефодий Патарский, "О воскресении (против Оригена), III век)

«Восстаньте теперь передо мною вы, славные живописатели подвижнических заслуг! Добавьте своим искусством это неполное изображение военачальника! Цветами вашей мудрости осветите неясно представленного мною венценосца! Пусть буду побеждён вашим живописанием доблестных дел мученика; рад буду признать над собою и ныне подобную победу вашей крепости. Посмотрю на эту точнее изображённую вами борьбу руки с огнём. Посмотрю на этого борца, живее изображённого на вашей картине. Да плачут демоны, и ныне поражаемые у вас доблестями мученика! Опять да будет показана им палимая и побеждающая рука! Да будет изображён на картине и Подвигоположник в борьбах, Христос, Которому слава во веки веков!»
(св. Василий Великий, "Беседа 17. На день святого мученика Варлаама", IV век)

Древнейшее из сохранившихся изображений Богоматери с Младенцем Иисусом (катакомбы Присциллы, II век)

Христос в образе Доброго Пастыря (катакомбы Домитиллы, II век)

Благовещение Пресвятой Девы Марии (катакомбы Присциллы, конец II века)

Христианские символические изображения: якорь-крест и рыба (катакомбы Присциллы, II-III век)

Мраморная плита с христианскими символами и акронимом «ΙΧΘΥΣ» — «Иисус Христос, Сын Божий, Спаситель» (начало III века)

Поклонение волхвов (катакомбы святых Петра и Марцеллина, II-III век)

Христос — «Альфа и Омега» (катакомбы Коммодиллы, IV век)

Явление Бога Аврааму (катакомбы на Виа Латина, IV век)

Христос на троне и Апостолы (катакомбы святых Петра и Марцеллина, IV век)